Дорогие друзья! С этого дня вашему вниманию будет представлена проза и поэзия самобытных авторов Топчихинского района. Вы также можете стать нашими авторами, высылая свои рассказы и стихи (монологи, басни и т.п.) на электронную посту:olesya.gololobowa@yandex.ru. По вашей просьбе можем публиковать ваши произведения под псевдонимами.
Мы публикуем первый рассказ «Чай на троих». Автор Алиса Голобова.
«Чай на троих»
«Никчёмная натура», — ухмыльнулся про себя Николай. И тут ему внезапно смешно стало: подумаешь, чего не бывает. Ещё не так называли. И началось то всё как? С одного злосчастного утра, когда он, мучимый тяжёлым недугом после вчерашнего, вышел во двор – дровишек поколоть. Руки предательски дрожали, а соседка Люба как-то недобро смотрела на него:
— М-да, видок-то у тебя…Видать, вчера время зря не терял.
С соседкой они были знакомы очень давно. Даже успели вместе пожить с десяток годков в законном браке. Соседкой она стала по стечению обстоятельств, когда вскоре после развода выкупила вторую половину дома у соседей. Тёща хоть и стала бывшей, но частенько наведывалась на огонёк. Она всегда относилась к зятю относительно прохладно и любила при всякой возможности задеть его за живое.
— Имя у тебя, Николай, хоть и царское, а вот толку от этого – никакого. Вот у других-то… — и она начинала долго и нудно перечислять достоинства Пети, Васи и прочих знакомых и выдуманных мужиков или язвила:
— А ты, Николай, у нас, однако чудотворец. Смотри, каких чудес вчера натворил: ворота мотоциклом вынес, свинью в дом загнал, а на утро кое-как тебя в бане нашли – лежишь весь в саже. И какого лешего ты в поддувало пытался залезть?
Жена, делая страдальческое лицо, вздыхала.
— Какой же он чудотворец! Он – Николай угодник. Дамский.
Ну, это уже было слишком серьёзное обвинение, даже откровенное издевательство. Женщинами усиленно интересовался, но как-то со стороны. И не потому, что отличался болезненной верностью. Рад бы, да остерегался, что это «бы» подведёт в самый неподходящий момент, вот и довольствовался смотринами.
Вечные тёщины придирки сильно выматывали и откровенно надоедали. А потом и вовсе он замкнулся в себе и стал изрядно выпивать. Жена, недолго думая, собрала вещи и ушла. То, что её рядом нет, Николай обнаружил только на пятые сутки после того, как очнулся от запоя.
Прожив какое-то время в соседях, оба поняли, соседи – это особая категория граждан, с которыми лучше не воевать, и зла на них не держать. И стал Николай к Любе заглядывать: то за солью, то на чай.
— Знаю я твой чай. Не получишь. Всё «начаёвничаться» никак не можешь, и куда в тебя лезет?
Ходил до той поры, пока в доме у гостеприимной соседки не завёлся некий подозрительный тип весьма внушительных габаритов. Николай сразу окрестил его костоломом. Это был огромный, угрюмого вида мужик, но Люба всячески его нахваливала и ласково называла Мышонком. В отличие от Николая, по словам его бывшей жены, Михаил – он же мышонок – был несказанно умён, демонстрировал широчайшие познания в точных науках. О Канарах он не мечтал, считал, что приятнее заниматься разведением свиней и коров, чем погибать от жары на солнцепёке в какой-нибудь экзотичной стране. Люба усиленно делала вид, что полностью согласна со словами своего нового избранника, но в тайне лелеяла надежду, что он просто шутит. Он не шутил и презрительно косился в сторону Николая. Он никак не мог понять, как этот «хлюпик и недомерок» смог когда-то жениться на ней.
В то злополучное утро, после того, как Люба бросила в сторону Николая фразу «М-да. Ну и видок у тебя», Николай понял, что у молодожёнов не всё так гладко. Да, решил для себя Николай, Любе, однако, скучно стало со своим идеальным муженьком. Вот с ним – другое дело, каждый день – экстрим по полной программе.
В это утро Михаил отправился на рыбалку. Между Любой и Николаем случайно завязался разговор.
— Ну как семейная жизнь? Идёт? – спросил Николай.
— Идёт. Ты переехал бы отсюда, а то Мишка ревнует к тебе.
— А повод? Как же без поводу ревновать?
— А так, ревновать – и всё. Тебе этого не понять.
Действительно, Николай никогда не понимал бессмысленной ревности. И вообще, что это за неведомое чувство такое. Если человеку не доверяешь – может вовсе и не в этом человеке дело, и стоит в себе покопаться? А тот так недалеко и до нервного срыва дойти из-за этого недоверия, подозрений нелепых, необоснованных обвинений. Так можешь и свою жизнь, и жизнь другого невыносимой сделать. А кому от этого легче? Вот судьбы и ломаются, браки рушатся. Николай частенько любил пофилософствовать, но так, про себя, боясь оказаться непонятым и осмеянным окружением. Присели они с Любой на скамейку, вспомнили былое. И тут совершенно неожиданно вернулся с рыбалки Михаил. Сурово взглянул на обоих.
— И чем мы тут занимаемся?
— Присаживайся, третьим будешь, — безо всякого умысла сказал Николай. Упоминание о третьем не понравилось Михаилу. В его воображении тотчас же пронеслись сюжеты с непристойным содержанием. Ох уж эта ревность, мерзопакостное чувство, сожжёт изнутри и не спросит.
— Ну что, будешь всё-таки третьим или как? – переспросил Николай. Так и не дождавшись ответа от Михаила.
— С пьянками я, наверное, завязал, а вот чаёк на троих почему бы не сообразить? – при этом Николай поставил на стол три чашки и пакет с сушками. Все трое, обжигаясь, пили чай. Нервно так, напряжённо. Тут Михаил внезапно стукнул своим огромным кулачищем по столу, чашки разом подпрыгнули и оставшийся чай расплескался по столу, обрызгав Любу.
— Я давно знал, что вы тут за моей спиной творите… — на полном серьёзе заявил Михаил.
— Измены не потерплю. Живите, как знаете. Ухожу я, — Михаил резко встал и направился к калитке. Потом также резко повернулся и гаркнул:
— Никчёмная натура!
В чей адрес это было сказано – никто не понял. Каждый принял на свой счёт. Но никому из двоих и в голову не пришло, что никчёмной натурой Михаил назвал себя за то, что сам толкнул свою жену к бывшему мужу на разговоры по душам. И не только за это. Ну что поделаешь, раз такой уродился. С детства он страдал заниженной самооценкой, с девчонками не дружил, с одноклассниками практически не общался. В первый раз случайно женился, даже сам не понял, как это произошло. Через год жена сбежала, не выдержав его ревности и постоянных нравоучений. Потом встретил Любу. В ней было всё, о чём мечтал Михаил. Такую женщину он был готов носить на руках, но снова не склеилось. Любе, как и её предшественнице, хотелось жить нормальной жизнью. Воспитывать детей, встречать гостей, изредка ездить на рыбалку, за грибами и тихо, по-семейному встречать новый год, дарить друг другу пусть незначительные, но подарки. И ссориться иногда, не до хрипа в горле, а так, чтобы потом найти повод помириться. Она не хотела жить правильно, как об этом мечтал Михаил. Ей не нужна была жизнь по распорядку.
— Странно всё как-то получилось, вот и попили чайку, — размышлял Михаил. – Как же так? Так просто взять и сломать свою жизнь вот этими ручищами? Нет, так дело не пойдёт.
Немного погодя, Михаил вернулся к дому Николая. Стояла тишина. Нездоровая какая-то. Готовая, как натянутая струна, вот-вот порваться с протяжным писком. Люба посмотрела на Михаила покрасневшими от слёз глазами. Николай тоже чувствовал себя неловко.
— Да я вот в магазин сбегал, — словно оправдываясь, сказал Михаил, — думаю, чего-то на столе не хватает. Ну что, сообразим по маленькой? Или стыдно вам с никчёмным человеком за одним столом сидеть?
Люба с Николаем удивлённо переглянулись и облегчённо вздохнули.
— Ладно, наливай. Сегодня чуть-чуть можно.
